МОЯТ ГЕНИЙ
превод: Кръстьо Станишев
МОЯТ ГЕНИЙ
О, памет на сърцето, ти
по-силна от ума печален!
Как често в чудни широти
от твоя сладък дъх съм гален!
Аз помня нежните слова,
очите сини и лъчисти,
аз помня къдрите златисти,
обвили дивната глава.
Пастирката ми несравнима
във скромна дреха виждам аз!
И този образ мил незримо
със мене странства всеки час.
И той - хранител мой и гений -
в разлъката любовна бди.
Заспя ли, ще се спре над мене,
съня горчив да услади.
1815
—————————–
***
Харесвам нейната усмихната уста
и сладките слова, сърцето запленили,
но сведените й очи блестят най-мили,
и неочакваните сълзи на скръбта.
О, всички клетви - овладян от страсти -
пред нейните нозе повтарях цяла нощ,
целувах я и тъй към сладострастие
я тласках тихо върху ложе от разкош…
Аз чезнех, изнемогваше Лаиса…
Но уморено побледня и сви се,
и - сълзи заваляха като дъжд стъмен!
Към своите гърди притиснах я смутен:
„Какво ти е, кажи; какво със тебе става?” -
„Кълна се, нищо, успокой се! Тук стоя,
ала тревожна мисъл пак ме връхлетява:
лъжовни всички сте… от тебе се боя!”
1817
МОЙ ГЕНИЙ
О память сердца! ты сильней
Рассудка памяти печальной,
И часто сладостью своей
Меня в стране пленяешь дальной.
Я помню голос милых слов,
Я помню очи голубые,
Я помню локоны златые
Небрежно вьющихся власов.
Моей пастушки несравненной
Я помню весь наряд простой,
И образ милой, незабвенной,
Повсюду странствует со мной.
Хранитель Гений мой - любовью
В утеху дан разлуке он:
Засну ль? приникнет к изголовью
И усладит печальной сон.
Июль - начало августа 1815
—————————–
***
В Лаисе нравится улыбка на устах,
Её пленительны для сердца разговоры,
Но мне милей её потупленные взоры
И слёзы горести внезапной на очах.
Я в сумерки вчера, одушевленный страстью,
У ног её любви все клятвы повторял
И с поцалуем к сладострастью
На ложе роскоши тихонько увлекал…
Я таял, и Лаиса млела…
Но вдруг уныла, побледнела
И - слёзы градом из очей!
Смущенный, я прижал её к груди моей:
«Что сделалось, скажи, что сделалось с тобою?»
- «Спокойся, ничего, бессмертными клянусь;
Я мыслию была встревожена одною:
Вы все обманчивы, и я… тебя страшусь».
Май 1817 - начало 1818
