ЦАФАРА
превод: Кръстьо Станишев
ЦАФАРА
На склона, до един поток, видя ли ти
беседка тайна? Там най-тъжните мечти
замислено седят - под свода на акации.
Тя бе преди олтар на музи и на грации.
Люлян от пролетта, цъфтеше розов храст
и с цветовете си череша в мил захлас
струеше аромат; и над върби крайбрежни
минаваше ветрец с безброй закачки нежни.
Там за последен път тогава любовта
ме топлеше и ми вълнуваше кръвта!…
Изчезна всичко днес. Тъй в изгрева мъглите
от първите лъчи се пръскат в долините.
Изчезна всичко днес! Но ти остана в мен
утеха на скърбящ в притихналия ден,
о, спомен мил и свят, завинаги в душата!
за тебе, мирен свод, преди съвсем тъгата
да ме познава, аз запазих свой залог,
безсилен да срази сам жребия жесток -
смеха си, вече взет от гробницата стара,
с ръждив прадядов меч, с унесена цафара.
1828
—————————–
КЪМ Д-В
Преминах цялата Русия
аз, беден скитник, горд и млад.
Навред - коварството на змии,
другарство няма в тоя свят!
И дружба - нежна, постоянна,
безкористна във всеки час.
Но ти яви се, гост неканен,
и пак успокоен съм аз.
От чувства се опиянявам,
в щастлив думи се топя.
Но подли деви не търпя
и нищо не им доверявам.
1829
—————————–
ПОРТЕТИ
1.
Не е красив, не е висок,
но цял сияй, любов вещай,
а на челото - знакът строг,
от млади дни - злочестини.
Смолистата коса блести,
а бледността краси уста,
която без слова шепти
със гласове на богове.
Но пламва - земната беда,
която пак го плаши с мрак.
Той мрази слава, суета.
Сред скрита скръб приятел
на свободата - той вини
света без чест, потънал днес
в коварство, завист и сплетни,
във сън лъжлив и горделив.
Приятел няма на света,
все сам навред, безмълвен, блед.
Така зъл вятър сред степта
развява в прах листеца плах.
2.
Дебел, закръглен, с вид на учен
е тежичкият ни герой.
Нерядко весел, често скучен,
вежлив, сърдит - това е той.
Но член на нашия Парнас е,
за хубавиците в Москва
е смешен той, но със Пегаса
лети в мечти и синева.
Очите - не съвсем красиви,
но в модни дрехи всеки път,
а бузките му - кръгли сливи,
езици зли така мълвят.
3.
Лукав и зъл, завистник страстен,
вероотстъпник, псалмопей,
от лед е сякаш той, ужасен,
с ласкателствата си опасен,
и в заключение - злодей!…
4.
Светът е суета, така се утешава,
възвишеният дух една цел има - слава.
5.
Усмихнат и весел, и влюбен
в живота и буйната младост,
но чувства дълбоки той пази,
природните тайни не знае,
навред откровен, постоянен,
пламтящата страст не познава.
6.
Той любимец е на леност
и на сън, на подлеци,
на спокойни наслаждения,
враг на трънени венци.
Златни къдри се люлеят
над челото и в мечта
нежно погледът се рее.
Рядко мърда той с уста…
1829
—————————–
РУСКА МЕЛОДИЯ
1.
Във своя ум друг свят създадох аз,
на други образи съществование,
и свързах ги с верига, и тогаз
им дадох форма, ала не название.
В миг бурята издигна страшен глас -
рушеше се лъжовното създание!
2.
Така пред празните тълпи,
със балалайката народна
певецът скромен в сянка бди,
безкористен, с душа свободна!…
3.
Внезапно силен звън ще разпилей
във чест на свойта мила - слънце ясно,
звънът ще скъса струна, ще разлей
началото на песен, но напразно -
до края няма кой да я допей!
1829
—————————–
ЧЕРКЕЗКА
Видях ви: хълмове и ниви,
и планини под вечерта,
гори със дива красота,
степ глуха с хората щастливи
и нрави с тиха красота.
Но там, където плиска Терек,
черкезка млада аз съзрях,
тя ме прониза с поглед плах…
Умът отново се катери
по милите скали без страх…
Така духът на разкаяние,
чул райски гласове, лети
е небето да се приюти.
Така любовното страдание
до гроба в паметта звънти.
1829
—————————–
ОТГОВОР
Тоз, който е познал скръбта,
пред любовта навъсва вежди,
отново страх или надежди
не ще почувства във гръдта.
Обича мрак, уединение -
на сълзи чужд, неизтерзан
от сладостното упоение
на празен и безплоден блян.
И като ствол е издълбан
от мълния и в тъмнината
угаснал. Не пулсира пак
във мъртви клони сок. Съдбата
белязала го е със знак.
1829
—————————–
ГРУЗИНСКА ПЕСЕН
Грузинка млада с вид послушен
увяхваше в харем задушен.
Във взора чист
веднъж лъчист
елмаз любовен, скръбен знак,
блестеше.
Ах, старият арменец как
горд беше!
Край нея злато и рубини,
но тя все плаче от години.
Ах, зъл старик!
Той всеки миг
момата милва със ръка:
туй може!
Но чезне хубостта така.
О, боже!
Бои се от измени скрити,
затуй високи са стените.
Но любовта
презря властта.
По бузите руменина
яви се.
Сред мигли не блестят зърна
бял бисер…
Но старецът все дебне злостно.
И как измяната да носи
подобно кръст?
Досада, мъст,
на вас той във безсилен яд
се вдаде.
И на вълните трупа млад
предаде.
1829
—————————–
ОПАСЕНИЕ
Страхувай се от любовта,
тя чезне, но с мечти тревожи.
Ще те убие със скръбта,
да върне нищо тя не може.
Любимата със нежна страст
ръката си ти е отдала…
Години чезнат, идва час,
часът на вечната раздяла…
И беден, жалък ще си ти
в креслото, вгледан мълчаливо
във неприятните черти
на своята старица сива.
За миналото мисълта
в ума ще се промъкне бавно.
И ще си спомняш младостта,
с която гряла бе отдавна…
Сам - по-добре е - към смъртта
със радост да се приближаваш,
а не с два удара в гръдта
за двама да се съкрушаваш.
1830
—————————–
СТАНСИ
Обичам, щом във тишината
любимата пламти пред мен:
така пред буря и пред вятър
сияе залезът червен.
Обичам, щом в тъмата лунна
потрепва нейната уста:
тъй звук на арфа златострунна
говори с вятъра в нощта.
Но най обичам, щом потъна
в сълзата, в погледа любим:
тъй пред Спасителя разпънат
е плакал нежен херувим.
1830
—————————–
РАЗДЯЛА
Виновен съм пред теб, защото
не вниквах в твойте добрини.
Горчиви сълзи лях самотен,
за прошка молих дълги дни,
готов бях, паднал на колени
да хуля нежните мечти.
Мъчителните ми вълнения
безсмислено отхвърли ти.
Защо тъй рано, тъй ужасно
бях длъжен да прозра света,
да жертвам радостта напразно
за злобата и гордостта?…
Но свърши. Вечната раздяла
съзирам с поглед изтерзан…
С десницата си запламтяла
посрещам ледената длан.
Дано това възпоменание
в страните чужди долети,
но да не сетиш ти страдание,
за мен да не пожалиш ти…
1830
—————————–
БУРЯ
Реве зла буря, облак тътне
над мрачни морски дълбини
и тежко стене пяна мътна,
и рухват яростни вълни.
Извива се покрай скалата
печална мълния-змия,
тревожно бурята се мята,
но неподвижен тук стоя.
Стоя - нима не е кошмарна
властта на злобното небе
за този, който сред коварна
злина от всички лъган бе?
Край него във мъглата тъмна
кръжаха подли клевети,
тъй както край скалата стръмна,
губител-пламък, слизаш ти.
Не! - Литвай, пламъко въздушен,
кънтете вихри с гневен глас!
Стоя тук - хладен, равнодушен,
и трепет не познавам аз.
1830
—————————–
***
Не слуша никой мойте думи… аз съм сам.
Денят на запад гасне… в ивици червни,
там чезнат облаци, камината във плам
пращи. - Изпълват ме мечтите вдъхновени
за бъдещето… мойте дни пред мен -
тълпа еднообразна - крачат в път стъмен,
сред тях напразно търся аз с очи смутени
поне един, белязан от съдбата ден?
1837?
—————————–
НЕ ВЯРВАЙ В СЕБЕ СИ
Que nous font apres tout les vulgaires abois
De tous ces charlatans, qui donnent de la voix,
Les marchands de pathos et les faiseurs d’emphase
Et tous les baladins qui dansent sur la phrase?*
A. Barbier
Не вярвай нивга в себе си, мечтател млад,
страхувай се от вдъхновение…
На болната душа кошмар е то, зъл яд
на мисълта, навек пленена.
От небесата знак във него не търси:
- Ту кипва кръв, ту сила дива.
По-бързо в грижи ти живота си скъси,
разлей отровата горчива!…
Но в странен, в чуден миг ако откриеш ти,
отдавна млъкнал във душата,
незнаен още, девствен извор да шурти
със ясни звуци в тишината,
не се унасяй ти във ромона им тих,
хвърли покрова на забравата;
във слово ледено и във отмерен стих,
знай, смисълът им не остава.
Ще се прокрадне скръб в душата или страст,,
щом се яви с вихрушка жарка,
не тръгвай в шумния човешки пир тогаз
със свойта яростна другарка,
не унизявай себе си. И не търгувай ти
ту с гняв, ту със тъга послушна,
душевни рани в гной надменно не сочи
посред тълпата простодушна.
Дали си страдал, или не? Защо пък ний
да помним твоите вълнения,
надежди глупави на юношески дни,
на зрял ум злобни съжаления?
Погледай как пред теб в игра сега вървят
тълпите в пътища привични,
в усмивките едва следи от скръб личат,
не бляскат сълзи непривични.
А има ли сред тях неизтерзан, не знам,
от тежка мъка и гонение,
до преждевременните бръчки стигнал сам
без загуба и престъпление?…
За тях е смешен, вярвай, твоят плач и вик,
на укора заучен тона,
тъй както начервеният актьор-трагик,
размахал дръзко меч картонен.
1839
—————————–
* Какво ни засяга най-после грубият вик на всички тези кресливи шарлатани, търговци на патос, майстори на натруфеността и вси1ки тези играчи, танцуващи върху фразата? А. Барбие
ЦЕВНИЦА
На склоне гор, близ вод, прохожий, зрел ли ты
Беседку тайную, где грустные мечты
Сидят задумавшись? Над ними свод акаций:
Там некогда стоял алтарь и муз и граций,
И куст прелестных роз, взлелеянных весной.
Там некогда, кругом черемухи млечной
Струя свой аромат, шумя, с прибрежной ивой
Шутил подчас зефир и резвый и игривый.
Там некогда моя последняя любовь
Питала сердце мне и волновала кровь!..
Сокрылось всё теперь: так, поутру, туманы
От солнечных лучей редеют средь поляны.
Исчезло всё теперь; но ты осталось мне,
Утеха страждущих, спасенье в тишине,
О милое, души святое вспоминанье!
Тебе ж, о мирный кров, тех дней, когда страданье
Не ведало меня, я сохранил залог,
Который умертвить не может грозный рок,
Мое веселие, уж взятое гробницей,
И ржавый предков меч с задумчивой цевницей!
1828
—————————–
К Д…ВУ
Я пробегал страны России,
Как бедный странник меж людей, -
Везде шипят коварства змии;
Я думал: в свете нет друзей!
Нет дружбы нежно-постоянной,
И бескорыстной, и простой;
Но ты явился, гость незваный,
И вновь мне возвратил покой!
С тобою чувствами сливаюсь,
В речах веселых счастье пью;
Но дев коварных не терплю -
И больше им не доверяюсь!..
1829
—————————–
ПОРТРЕТЬI
1.
Он некрасив, он невысок;
Но взор горит, любовь сулит;
И на челе оставил рок
Средь юных дней печать страстей.
Власы на нем как смоль черны,
Бледны всегда его уста,
Открыты ль, сомкнуты ль они -
Лиют без слов язык богов.
И пылок он, когда над ним
Грозит бедой перун земной.
Не любит он и славы дым.
Средь тайных мук, свободы друг,
Смеется редко, чаще вновь
Клянет он мир, где, вечно сир,
Коварность, зависть и любовь, -
Всё бросил он как лживый сон!
Не знал он друга меж людей,
Везде один, природы сын.
Так, жертву средь сухих степей,
Мчит бури ток сухой листок.
2.
Довольно толст, довольно тучен
Наш полновесистый герой.
Нередко весел, чаще скучен,
Любезен, горд, сердит порой.
Он добр, член нашего Парнаса,
Красавицам Москвы смешон,
На крыльях дряхлого Пегаса
Летает в мир мечтанья он.
Глаза не слишком говорливы,
Всегда по моде он одет,
А щечки - полненькие сливы, -
Так говорит докучный свет.
3.
Лукав, завистлив, зол и страстен,
Отступник бога и людей;
Холоден, всем почти ужасен,
Своими ласками опасен,
А в заключение - злодей!..
4.
Всё в мире суета, он мнит, или отрава,
Возвышенной души предмет стремленья - слава.
5.
Всегда он с улыбкой веселой,
Жизнь любит и юность румяну,
Но чувства глубоки питает, -
Не знает он тайны природы.
Открытен всегда, постоянен;
Не знает горячих страстей.
6.
Он любимец мягкой лени,
Сна и низких всех людей;
Он любимец наслаждений,
Враг губительных страстей!
Русы волосы кудрями
Упадают средь ланит.
Взор изнежен, и устами
Он лишь редко шевелит!..
1829
—————————–
РУССКАЯ МЕЛОДИЯ
1.
В уме своем я создал мир иной
И образов иных существованье;
Я цепью их связал между собой,
Я дал им вид, но не дал им названья;
Вдруг зимних бурь раздался грозный вой, -
И рушилось неверное созданье!…
2.
Так перед праздною толпой
И с балалайкою народной
Сидит в тени певец простой,
И бескорыстный и свободный!…
3.
Он громкий звук внезапно раздает,
В честь девы милой сердцу и прекрасной -
И звук внезапно струны оборвет,
И слышится начало песни! - но напрасно! -
Никто конца ее не допоет!…
1829
—————————–
ЧЕРКЕШЕНКА
Я видел вас: холмы и нивы,
Разнообразных гор кусты,
Природы дикой красоты,
Степей глухих народ счастливый
И нравы тихой простоты!
Но там, где Терек протекает,
Черкешенку я увидал,
Взор девы сердце приковал, -
И мысль невольно улетает
Бродить средь милых дальных скал…
Так дух раскаяния, звуки
Послышав райские, летит
Узреть ещё небесный вид;
Так стон любви, страстей и муки
До гроба в памяти звучит.
1829
—————————–
ОТВЕТ
Кто муки знал когда-нибудь,
И чьи к любви закрылись вежды,
Того от страха и надежды
Вторично не забьется грудь.
Он любит мрак уединенья,
Он больше незнаком с слезой,
Пред ним исчезли упоенья
Мечты бесплодной и пустой.
Он чувств лишен: так пень лесной,
Постигнут молньей, догорает,
Погас - и скрылся жизни сок,
Он мертвых ветвей не питает, -
На нем печать оставил рок.
1829
—————————–
ГРУЗИНСКАЯ ПЕСНЯ
Жила грузинка молодая,
В гареме душном увядая.
Случилось раз:
Из чёрных глаз
Алмаз любви, печали сын,
Скатился.
Ах, ею старый армянин
Гордился!..
Вокруг неё кристалл, рубины,
Но как не плакать от кручины
У старика?
Его рука
Ласкает деву всякий день,
И что же? -
Скрываются красы, как тень.
О боже!..
Он опасается измены.
Его высоки, крепки стены,
Но всё любовь
Презрела. Вновь
Румянец на щеках живой
Явился,
И перл между ресниц порой
Не бился…
Но армянин открыл коварность,
Измену и неблагодарность
Как перенесть!
Досада, месть,
Впервые вас он только сам
Изведал!
И труп преступницы волнам
Он предал.
1829
—————————–
ОПАСЕНИЕ
Страшись любви: она пройдёт,
Она мечтой твой ум встревожит,
Тоска по ней тебя убьёт,
Ничто воскреснуть не поможет.
Краса, любимая тобой,
Тебе отдаст, положим, руку…
Года мелькнут… Летун седой
Укажет вечную разлуку…
И беден, жалок будешь ты,
Глядящий с кресел иль подушки
На безобразные черты
Твоей докучливой старушки,
Коль мысли о былых летах
В твой ум закра?дутся порою,
И вспомнишь, как на сих щеках
Играло жизнью молодою…
Без друга лучше дни влачить
И к смерти радостней клониться,
Чем два удара выносить
И сердцем о двоих крушиться!..
1830
—————————–
СТАНСЬI
Люблю, когда, борясь с душою,
Краснеет девица моя, -
Так перед вихрем и грозою
Красна вечерняя заря.
Люблю и вздох, что ночью лунной
В лесу из уст её скользит, -
Звук тихий арфы златострунной
Так с хладным ветром говорит.
Но слаще встретить средь моленья
Её слезу очам моим, -
Так, зря Спасителя мученья,
Невинный плакал херувим.
1830
—————————–
РАЗЛУКА
Я виноват перед тобою,
Цены услуг твоих не знал.
Слезами горькими, тоскою
Я о прощенье умолял,
Готов был, ставши на колени,
Проступком называть мечты, -
Мои мучительные пени
Бессмысленно отвергнул ты.
Зачем так рано, так ужасно
Я должен был узнать людей
И счастьем жертвовать напрасно
Холодной гордости твоей?..
Свершилось! Вечную разлуку
Трепеща вижу пред собой…
Ледяную встречаю руку
Моей пылающей рукой.
Желаю, чтоб воспоминанье
В чужих людях, в чужой стране
Не принесло тебе страданье
При сожаленье обо мне…
1830
—————————–
ГРОЗА
Ревёт гроза, дымятся тучи
Над тёмной бездною морской,
И хлещут пеною кипучей
Толпяся, волны меж собой.
Вкруг скал огнистой лентой вьётся
Печальной молнии змея,
Стихий тревожный рой мятётся -
И здесь стою недвижим я.
Стою - ужель тому ужасно
Стремленье всех надземных сил,
Кто в жизни чувствовал напрасно
И жизнию обманут был?
Вокруг кого, сей яд сердечный,
Вились сужденья клеветы,
Как вкруг скалы остроконечной,
Губитель-пламень, вьёшься ты?
О нет! - летай, огонь воздушный,
Свистите, ветры, над главой;
Я здесь, холодный, равнодушный,
И трепет не знаком со мной.
1830
—————————–
***
Никто моим словам не внемлет… я один.
День гаснет… красными рисуясь полосами,
На запад уклонились тучи и камин
Трещит передо мной. - Я полон весь мечтами,
О будущем… и дни мои толпой
Однообразною проходят предо мной,
И тщетно я ищу смущенными очами
Меж них хоть день один, отмеченный судьбой!
1837?
—————————–
НЕ ВЕРЬ СЕБЕ
Que nous font apres tout les vulgaires abois
De tous ces charlatans, qui donnent de la voix,
Les marchands de pathos et les faiseurs d’emphase
Et tous les baladins qui dansent sur la phrase?
A. Barbier
Не верь, не верь себе, мечтатель молодой,
Как язвы, бойся вдохновенья…
Оно - тяжелый бред души твоей больной
Иль пленной мысли раздраженье.
В нём признака небес напрасно не ищи:
То кровь кипит, то сил избыток!
Скорее жизнь свою в заботах истощи,
Разлей отравленный напиток!
Случится ли тебе в заветный, чудный миг
Отрыть в душе, давно безмолвной,
Ещё неведомый и девственный родник,
Простых и сладких звуков полный, -
Не вслушивайся в них, не предавайся им,
Набрось на них покров забвенья:
Стихом размеренным и словом ледяным
Не передашь ты их значенья.
Закрадется ль печаль в тайник души твоей,
Зайдёт ли страсть с грозой и вьюгой -
Не выходи тогда на шумный пир людей
С своею бешеной подругой;
Не унижай себя. Стыдися торговать
То гневом, то тоской послушной
И гной душевных ран надменно выставлять
На диво черни простодушной.
Какое дело нам, страдал ты или нет?
На что нам знать твои волненья,
Надежды глупые первоначальных лет,
Рассудка злые сожаленья?
Взгляни: перед тобой играючи идёт
Толпа дорогою привычной,
На лицах праздничных чуть виден след забот,
Слезы не встретишь неприличной.
А между тем из них едва ли есть один,
Тяжёлой пыткой не измятый,
До преждевременных добравшийся морщин
Без преступленья иль утраты!..
Поверь: для них смешон твой плач и твой укор,
С своим напевом заучённым,
Как разрумяненный трагический актер,
Махающий мечом картонным…
1839
