КЪМ АХАТЕС
превод: Янко Димов
КЪМ АХАТЕС
Ахатес, Ахатес (1)! Ти чуваш ли глас,
зовящ ни към подвиг в съдбовния час?
Мой пламенни друже, ела -
в свещения бой да развеем крила!
В кръвта ни изгрява бунтовна звезда,
мечтаем безсмъртие, чест, свобода,
да, млади сме, смели, на път -
под стяг маратонски (2) ни вика дългът!
Не, не! Не оставам сега настрана,
затворен безчестно в покой, в тишина!
Очаква ме сладостен бой,
и падна ли - в бой ще съм паднал герой!
И ти като мен свободата цениш,
по нея копнееш, по нея гориш!
Да тръгваме двама натам,
където въздига се нейният храм!
Сърца възвисени пулсират без страх.
Елада захвърля оковите в прах!
Ахатес! Днес наште деди
зоват да съборим тегла и беди!
Презирай разкоша и сладката тлен,
ще грейне тържествено нашият ден,
когато ще блесне във сеч
за нашто отечество нашият меч!
Тогава, щом гръм проехти в утринта,
ще свирне куршум, ще повярва света,
че ние, две верни чеда,
очакваме истински теб, свобода!
18 април 1821, Париж
—————
Бележки:
*Ахатес - герой от „Енеида” на Вергилий, верен приятел на Еней.
** под стяг маратонски - става дума за Гърция, в битката при Маратон в 490 г. пр н. е. гърците победили персите.
——————————
19 ОКТОМВРИ
Блажен е, който падне повален
като Ахил - прекрасен, мощен, славен -
в зенита на победите изправен,
с несъкрушима сила надарен!
Лицето му с руменината млада,
огряно от безсмъртна свобода,
сияе като слънчева балада,
като спокойна вечерна звезда.
А аз сред чужди хора - страшно сам -
стоя в нощта, отпуснал слабо рамо.
Пред мен надежди не поникват - само
приятелски гробове виждам там.
От мълния сразен, във гроб изчезна
последен и любимия поет…
Лицея помня. Младостта ни звездна.
Но Пушкин е завинаги отнет.
Не ще ви носи нови стихове
и трепета им няма да ви стигне.
Той пълна чаша няма с вас да вдигне -
с приоблачни приятели снове
сега навярно. С Делвиг той пирува,
а с Грибоедов - тих, играе шах.
За тях, за тях душата ми тъгува.
Ръката си протягам аз към тях!
За мен е време! В тоя труден свят
понасям ударите на съдбата,
руши у мен тя тази дарба свята,
с която моя дух е тъжно слят.
Понесох гнет и злоба настървена,
изгнание и мъка с мъжество,
но под щита на обич вдъхновена,
защото знаех - имам божество!
А време е! От мълния не бе
убит духа ми; в блато днес се движа -
притискат ме сурово нужда, грижа,
загубих поетичното небе.
А някога - във моя свят предишен
на песните ми ангелът бе жив.
Нима без него днес не съм излишен?
Нима ще бъда някога щастлив?
1838
К АХАТЕСУ
Ахатес, Ахатес! Ты слышишь ли глас,
Зовущий на битву, на подвиги нас?
Мой пламенный юноша, вспрянь!
О друг, - полетим на священную брань!
Кипит в наших жилах весёлая кровь,
К бессмертью, к свободе пылает любовь,
Мы смелы, мы молоды: нам
Лететь к Марафонским, святым знаменам!
Нет! нет! - не останусь в убийственном сне,
В бесчестной, глухой, гробовой тишине;
Так! ждёт меня сладостный бой -
И если паду, я паду как герой.
И в вольность, и в славу, как я, ты влюблён,
Навеки со мною душой сопряжён!
Мы вместе помчимся туда,
Туда, где восходит свободы звезда!
Огонь запылал в возвышенных сердцах:
Эллада бросает оковы во прах!
Ахатес! нас предки зовут -
О, скоро ль начнём мы божественный труд!
Мы презрим и негу, и роскошь, и лень.
Настанет для нас тот торжественный день,
Когда за отчизну наш меч
Впервые возблещет средь радостных сеч!
Тогда, как раздастся громов перекат,
Свинец зашипит, загорится булат, -
В тот сумрачный, пламенный пир,
«Что любим свободу», поверит нам мир!
Париж. Апрель 18, 1821
——————————
19 ОКТЯБРЯ 1837 ГОДА
Блажен, кто пал, как юноша Ахилл,
Прекрасный, мощный, смелый, величавый,
В средине поприща побед и славы,
Исполненный несокрушимых сил!
Блажен! лицо его всегда младое,
Сиянием бессмертия горя,
Блестит, как солнце вечно золотое,
Как первая эдемская заря.
А я один средь чуждых мне людей
Стою в ночи, беспомощный и хилый,
Над страшной всех надежд моих могилой,
Над мрачным гробом всех моих друзей.
В тот гроб бездонный, молнией сраженный,
Последний пал родимый мне поэт…
И вот опять Лицея день священный;
Но уж и Пушкина меж вами нет!
Не принесет он новых песней вам,
И с них не затрепещут перси ваши;
Не выпьет с вами он заздравной чаши:
Он воспарил к заоблачным друзьям.
Он ныне с нашим Дельвигом пирует;
Он ныне с Грибоедовым моим:
По них, по них душа моя тоскует;
Я жадно руки простираю к ним!
Пора и мне!- Давно судьба грозит
Мне казней нестерпимого удара:
Она меня того лишает дара,
С которым дух мой неразлучно слит!
Так! перенес я годы заточенья,
Изгнание, и срам, и сиротство;
Но под щитом святого вдохновенья,
Но здесь во мне пылало божество!
Теперь пора!- Не пламень, не перун
Меня убил; нет, вязну средь болота,
Горою давят нужды и забота,
И я отвык от позабытых струн.
Мне ангел песней рай в темнице душной
Когда-то созидал из снов златых;
Но без него не труп ли я бездушный
Средь трупов столь же хладных и немых?
1838
