Сергей Есенин

превод: Анастас Стоянов

***
Беше хубава Танюша, първа в нашето селце,
във сукман с червено везан, с чисто румено лице.
При дола по късна доба ходи Таня сам-сама,
месец с облаци играе над заспалата земя.

Момък къдрокос я чака, кланя й се в късен час:
„Ох, прощавай, радост моя, друга ще си взема аз.”
Тя като платно бледнее, стине тя като роса
и като змия отровна вий се нейната коса.

„Ой ти, момко синеоки, радвам се чакаш тук,
тъкмо исках да ти кажа: ще отида аз за друг.”
Не за утринни молитви, за венчило екне вик,
литват сватбени талиги, конниците крият лик.

Кукувици не тъгуват - плаче Таниния род,
в слепоочието с рана, Таня спи в студена пот.
Кърваво венче се спича върху нейното лице -
беше хубава Танюша, първа в нашето селце.

1911

—————————–

***
Хороша была Танюша, краше не было в селе,
Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.
У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.
Месяц в облачном тумане водит с тучами игру.

Вышел парень, поклонился кучерявой головой:
„Ты прощай ли, моя радость, я женюся на другой”.
Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.
Душегубкою-змеею развилась ее коса.

„Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,
Я пришла тебе сказаться: за другого выхожу”.
Не заутренние звоны, а венчальный переклик,
Скачет свадьба на телегах, верховые прячут лик.

Не кукушки загрустили - плачет Танина родня,
На виске у Тани рана от лихого кистеня.
Алым венчиком кровинки запеклися на челе,
Хороша была Танюша, краше не было в селе.

1911