ЗАПУСТЯЛОТО СЕЛЦЕ
превод: Дафинка Станева
ЗАПУСТЯЛОТО СЕЛЦЕ
Аз вървя по тревата, отдавна косач не видяла,
в детелината земни пчели сбират мед.
Може би има някой в селцето, без стон запустяло,
може би той е тук, може би той ще дойде при мен?
Мъхът гъст и зелен до банкета на пътя смълчан е.
Кой ли пръсти ще свие в молитвен и трепетен жест,
щом прозорците тук са отдавна накръст заковани,
а на вехтите гробища виждаш ти кръста до кръст…
Гласове, гласове…Аз от радио сякаш ги чувам.
Още помня вдовиците с грижи на чисти чела,
фронтоваци сакати, които с кураж съществуват -
туй бе моят народ, който сякаш стопи се в мъгла.
Само сводът звъни пак над краища с люляк омаен,
заблатеното езеро гине от буен аир.
Кой ще дойде, с душа да отвори разкаяна,
в далнината врата към в забравен, безоблачен мир?
—————————–
НЕЙНАТА ЗАБРАДКА
Топъл слез, калина, дървена ограда,
до прозореца - завеска от бръшлян зелен.
От сърдечни мъки чувствам, че пропадам.
Идвам тук, когато блесне лунна глеч.
Идвам тук, когато в кладенеца плясва
със опашка златна падаща звезда.
Тя отваря с трепет. И с усмивка блясва,
и с очи кафяви - нежна в младостта.
Чувам песен, звуци от тръби незрими,
пее ми сърцето, сякаш че летя.
После устни в устни, как слова намира -
ласкаво и сладко нещо шепне тя.
В тъмния прозорец как е ярко всичко -
нощните предели, звездния брокат.
И от нежно рамо тихичко се свлича
нейната забрадка с шарки и листа.
Топъл слез, калина, дървена ограда.
В пръстите и тънки - трепет, полъх лек.
„Не търси ти друга, мили, да не страдаш.
Ти не ще намериш като мен навек”
Не намерих. Нищо няма да се върне.
За това в душата леденей студа.
В кладенеца няма вече да се хвърли
със опашка златна падаща звезда.
—————————–
ИДАТ ОПРИЧНИЦИ!
„Едут по улици братья-опричники…”
И. Стремянов
Ой, как са тъмни прозорците - всичките,
покриви гаснат, огради трещят.
Идат опричници, идат опричници.
Пак нейде кървав гуляй те редят.
Ей вий, боляри, измени и смутове
пак ли тъкмите - за всички ни зло?
Идат Альошка Басманов с Малюта,
песи глави са на всяко седло*.
Докато мигнат - греховен, окаян,
князът с душата си се прости.
Тежък и мрачен, блести боздугана,
а отстрани - вярна сабя виси.
Днес по-различен животът ще стане!
Идат опричници - шапка свали!
Люти, тук шетат слугите Йоанови**,
за указа изправителен си мисли.
Пияници и крадци са те двамата,
още - слуги са на страшния цар.
Хей, треперете в охолство, Мстиславови,
знайте - Рус има един господар!
Старото срива се с трясък към края си,
на позорния стълб вие в кръв и сълзи.
Душата Йоан си теши и се кае,
яко пес в храма във дрипи пълзи…
—————————–
*Опричниците прикрепяли към седлата си кучешка глава, за да “надушват” и „изгризват” отвътре измяната.
**Опричниците са гвардия, създадена от Иван Грозни в резултат на неговата реформа през 1565 г.
—————————–
ТИ ПОМНИШ ЛИ ЧЕРНО МОРЕ И ВЪЛНИТЕ…
Ти помниш ли Черно море и вълните,
как пеят, кипят и се пенят в скалите?
И валът, зелената мамеща шир,
където се гмуркахме с чисти души.
Бе време чудесно. Далечни години.
То леки крила, свобода подари ни.
Тъй много възхита, любов и привети
в горещото лято на век бързолетен.
Там нямахме нощи. Бе само луната.
Сърцето ехтеше с шума на вълната.
Със завист ни гледаха лунният диск
и негърски тъмен висок кипарис.
—————————–
ПОРТРЕТ
Любите живопись, поэты!
Н.Заболоцкий
Загадъчен портрет пред мен
вълнува ме и ме тревожи.
Жена такава в своя ден
да срещнем с вас е невъзможно.
Очите - тъмни глъбини
с увяхнали във тях камбанки.
На устните с печална сянка
не съхне виното-рубин.
А как е мила таз жена,
облякла вечерни одежди!
У нея - ласка, топлина
и толкоз рухнали надежди.
През времената долетя,
зарите в мен да възкресява.
Не знаете как, светла, тя
в света ми малък ме спасява.
—————————–
КОЛЕТЪТ
Превзе Берлин. Горя под броня там -
нещастен войн - от многото един..
Калина все цъфти след толкова лета.
А ето - той колет получи от Берлин.
„Ала защо?” - той пита стар и млад.
И устните му пареше цигара..
„Бельо. Месо-консерва. Чорапи. Шоколад.
Насън не си видял ти толкоз дари…”
Но изкриви той гневно гордия си лик.
Заплака там.
С останалите сили
удари с патерицата. И в този миг
помръднаха се братските могили.
—————————–
ЗАЩО Е В НАС РАННАТА ЕСЕН, ЛЮБИМА?
Защо е в нас ранната есен, любима
и в плен сме на нейната женствена власт?
Калина гори - сякаш цяла в рубини -
и в този миг няма по-ценна за нас.
Отлита тя заедно с жеравно ято,
тъй близка и родна на нашия мир.
Прощално с теб чувстваме нещо невнятно
и с нейния плам неизбежно горим.
—————————–
СИРОМАШКО ЛЯТО
От земята струи влажен студ,
рой звезди ще увяхнат до утре.
Търсят жерави южен приют -
сиромашкото лято е тука.
Той ще влезе на пруста с резба -
нито куче, ни някой наднича.
Звън на пръстен -
незнайна съдба -
а звукът се в градината стича.
Ще излезе тя вън без слова
и ще плесне с ръце безискусно.
А косите и - с дъх на трева,
с мента сякаш омаяни устни.
И уютният сух коридор
неусетно със син студ изстива.
Този нежен и тъй ласкав взор,
този шепот:
„Не трябва, не бива…”.
Колко щастие, колко печал
са събрани в очите лазурни!
По познатите стъпала
крадешком се луната търкулна.
От целувки горчив е медът
на устата. Под ризата - юг е.
Храст калинов си търси цвета.
Сиромашкото лято е тука.
ЗАБРОШЕННАЯ ДЕРЕВЕНЬКА
Я иду по траве, в эти годы ни разу не кошенной,
Наблюдаю, как шмель пьет из клеверной чашечки мед,
Может быть, кто нибудь в деревеньке вот этой заброшенной,
Может, кто-то живет, может, все-таки кто-то живет.
Мох зеленый, густой, по краю у дорожной обочины,
Кто же трепетно сложит в молитвенном жесте персты,
Если окна крест-накрест давно были здесь заколочены,
А на кладбище ветхом кресты и кресты, и кресты?
Голоса, голоса…Я их слышу, как будто по радио.
Позабуду ли вдов с горькой думой на чистом челе
И кураж мужиков, искалеченных фронтом, израненных?
Это был мой народ, тот, который растаял во мгле.
Только небо звенит над сиреневой тихой окраиной,
Только пруд заглушили осока и грозный аир.
Кто вернется сюда? Кто откроет с душою раскаянной
В эти дали калитку, как светлый затерянный мир?
—————————–
И ПЛАТОК ЕЕ
В теплых мальвах и в черемухе ограда,
Плющ зеленой занавеской у окна.
Пропадаю - никакого с сердцем сладу,
Прихожу сюда, когда цветет луна.
Прихожу сюда, когда плеснет в колодце
Золотым хвостом упавшая звезда.
Дверь откроет, обомрет и улыбнется -
Кареглаза и нежна, и молода.
Как поют в ночи невидимые трубы,
Как влезает мое сердце и парит!
И она мне что-то тихо, губы в губы,
Что то ласково и сладко говорит.
И все ярче, все пышней в оконной яме
Неба звездного полночная парча.
И платок ее с цветами и кистями
На пол падает с округлого плеча.
В теплых мальвах и в черемухе ограда,
В тонких пальцах только ласковая дрожь.
„Не ищи другую, милый мой, не надо,
Ты другой такой вовеки не найдешь…”
Не нашел. И эта встреча не вернется.
Оттого в душе такие холода.
Не плеснет уж мне таинствено в колодце
Золотым хвостом упавшая звезда.
—————————–
ЕДУТ ОПРИЧНИКИ!
„Едут по улици братья-опричники…”
И.Стремянов
Ой, на оконцах тускнеют наличники,
Кровельки меркнут, дрожит городьба.
Едут опричники, едут опричники,
Снова кровавая где-то гульба.
Эй вы, бояре, изменой да смутою
Сколько на царства замыслили зла?
Едут Алешка Басманов с Малютою,
Головы песьи торчат у седла.
Зыркнут глазами - и в бездну провалится
У окаянного князя душа.
Вон как сверкает угрюмая палица,
Сабелька сбоку висит хороша.
Будет вся жизнь перестроена заново!
Едут опричники - шапки долой!
Лютые слуги они Йоанновы,
Страшен расправный указ под полой.
Воры и бражники оба заправские,
Те еще слуги - кого ни спроси…
Гей, трепещите в хоромах, Мстиславские,
Знайте: един государь на Руси!
Рушится старое, с треском ломается,
Воет на дыбе от крови и слез.
Царь Йоанн тешит душу и кается,
В рубище к церкви ползет, аки пес…
—————————–
ТЫ ПОМНИШЬ ЛИ ЧЕРНОГО МОРЯ ВОЛНЕНЬЕ
Ты помнишь ли Черного моря волненье,
Тех пенистых волн и кипенье, и пенье,
Тот вал, тотзелено-хрустальный прибой,
В который мы храбро нырялись с тобой?
Чудесное время. Далекие годы.
Как много в груди было легкой свободы,
Как много любви, удивленья, привета
В то прошловековое жаркое лето!
И ночь нам не в ночь. Было столько луны,
Что сердце взрывалось под рокот волны.
Недаром смотрел же на нас сверху вниз
Завистливо темный, как негр, кипарис…
—————————–
ПОРТРЕТ
Любите живопись, поэты!
Н.Заболоцкий
Один загадочный партрет
Меня волнует и тревожит.
Я знаю, женщины той нет
И больше быть такой не может.
В глазах той женщины темно,
В них колокольчики увяли
И на губах как цвет печали
Не сохнет красное вино.
Как эта женщина мила!
На ней вечерние одежды
В ней столько ласки и тепла,
В ней столько рухнувшей надежды.
Она ко мне сквозь времена
Пришла и озарила светом…
Откуда знать вам, как она
Меня спасает в мире этом.
—————————–
ПОСЫЛКА
Он брал Берлин. Он там горел в броне.
С тех пор не раз осыпалась калина.
Не до него, несчастного, стране.
И вот ему посылка из Берлина.
„Зачем?” - переспросил людей солдат.
И губы опалила сигарета.
„Носки. Белье. Тушенка. Шоколад.
Ведь вы давно не видели все это…”
И гневом исказился гордый лик.
Заплакал он.
И в землю что есть силы
Ударил костылем, и в тот же миг
Зашевелились братские могилы…
—————————–
ЗА ЧТО НАМИ РАННЯЯ ОСЕНЬ, ЛЮБИМА?
За что нами ранняя осень, любима?
Чем в плен нас берет ее женственный лик?
Рябина горит, будто вся из рубина
И нет драгоценней ее в этот миг.
Она в журавлинную пору отлета
И чем-то нам ближе, и чем-то родней.
И мы ведь прощальное чувствуем что-то,
И мы неизбежно горим вместе с ней…
—————————–
БАБЬЕ ЛЕТО
Влажный холод идет от земли.
Сколько звезд опадет до рассвета!
Улетают от нас журавли.
Бабье лето стоит,
Бабье лето.
Он взойдет на резное крыльцо,
Ни собак, ни чужого догляду.
Вот таинственно
Звякнет кольцо,
Легкий звон разольется по саду.
Тихо выйдет она из сеней
И руками всплеснет виновато.
Пахнут волосы сеном у ней,
Губы - словно душистая мята.
Незаметно в сухой коридор
Голубая струится прохлада…
Этот нежный и ласковый взор,
Этот шепот:
„ А может - не надо…”
Сколько счастья и сколько тоски
В этих синих глазах накопилось!
Мимо них по крыльцу воровски
Золотая луна покатилась.
Горький мед исцелованных уст,
И рубашка дыханьем согрета…
Отцветает рябиновый куст.
Бабье лето стоит, бабье лето…
