Александър Пушкин

превод: Красимир Георгиев

МОЯТА ЕПИТАФИЯ

Тук Пушкин е погребан; с млада муза беше,
с любов и мързел весело живя в тоз век,
не правеше добро, ала с душа гореща,
ей Богу, бе добър човек.

1815 г.

——————————

ЗАВРЪЩАНЕТО НА ГОСПОДАРЯ ИМПЕРАТОР ОТ ПАРИЖ ПРЕЗ 1815 Г.

Утихна боят, в краища отдалечени
не се дочуват битки и тръби военни;
с гласа на стройни лири от небесна шир
върху земята мрачна слиза светъл мир.

Приключи! Руски царю, славна цел постигна!
Напразно изтерзаха нашата родина,
напразно с флага на безброй дружини там,
с могъща смелост исполинът обвенчан,

вървя към гибел страшно, влачейки верига:
меч огнен бе над димната Москва издигнат!
В мъгла и мрак погасна вражият живец,
помръкна неговият пламенен венец!

Синът щастлив бе изоставен от съдбата
на руски син, под него притъмня земята.
Побягна… Гръм на мъст след него закипя.
От трона падна… Пак въстана… Не успя!

На теб, наш храбър цар, хвала и почит тиха!
Когато вражи полкове се появиха,
опълчи се - наложил броня с шлема стар,
прекланяйки се там пред висшия олтар,

ти меч извади с чест и клетва даде свята
от иго тягостно да защитиш страната.
Разбрахме тази клетва, гордите сърца
с пленителен възторг летяха след отца,

горяха с мъст съдбовна русите, трептяха
и страшна твърдина пред враговете бяха!
„Към мечовете!” - гръмна вик и с вихрен плам,
плющейки, се развяха знамената там;

прегърнаха се с брата брат, със свойте мили
бойците млади обич тъжно разделили,
са в битка. Свобода пламтеше в гневен бой,
с ръка от лед смъртта раздаваше покой!

А аз, далеч от гръм, бях в сянката надеждна
и тихичко цъфтях безгрижен, безметежен!
Уви! Не ме осъди кобният предел
за теб да се сражавам, вражи яд поел!

О, вий в Бородино, на Кулм герои наши!
Видях ви в бран жестока, в боя ръкопашен;
с душа възторжена след братята вървях.
Защо на бойното поле кръв не пролях?

Защо не стиснах меч в ръката си отрадна
и, обвенчан от рани, аз пред теб не паднах,
защо на славата с крилата не умрях?
Защо свидетел на велика рат не бях?

О, как величествен, безсмъртен ти яви се,
срещу врага със синовете устреми се;
челата си открили над гробовен мрак,
народите под бремето на този враг

с възторг разтърсваха веригата си тежка
и с плаха радост питаха съвсем човешки:
„Нима свободни сме? Нима без враг, без бой?
Кой смел е войн? На север кой въстана? Кой?”

Европа стара преклони глава приветно,
допря на царя наш спасител коленете,
с освободената от робски гнет ръка
властта метежна се стопи пред теб така!

Ти, царю наш, при синовете си се върна,
страната в полунощ с възторжен плам обгърна!
Склони смирени погледи да устоят -
лица безбройни радостно, с любов блестят,

дочуй - навсякъде вест радостна се чува,
вик на веселие навсякъде лудува;
тълпа, навсякъде сияе тържество
и ти - в сърцето на Русия божество!

Посрещат вожда на победата дружини.
Старик на възраст, помнеща Екатерина,
се взира в теб с безмълвни, радостни сълзи.
О, царю руски наш, ти шлема не пази

и страшния си меч, щита - защита наша;
излей пред Янус на мира свещена чаша,
с могъща длан сразил на люта бран злина,
дари вселената с желана тишина!

Ще дойде на спокойствието златно време,
ръждив ще бъде шлем, стрелите закалени,
в колчани скрити, ще забравят полет див;
ще бъде селянинът без беди щастлив,

по нивите плугът ще бъде с мир наточен;
в посоки корабите с пътници и стоки
ще разсекат с кърми свободна морска шир;
и синовете на славяните сред мир

с досада от спокойствието си лениво
край старец нявга ще се скупчат мълчаливо
и с жаден слух, а с вехта патерица той
далечен бор на хълм и стан, и боен строй

в праха пред тях внимателно ще начертае
и с думи прости, истински ще ги омая
и прежна слава в разказа ще оживи,
добрия цар през сълзи ще благослови.

1815 г.

МОЯ ЭПИТАФИЯ

Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,
С любовью, леностью провел веселый век,
Не делал доброго, однако ж был душою,
Ей-богу, добрый человек.

1815 г.

——————————

НА ВОЗВРАЩЕНИЕ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ИЗ ПАРИЖА В 1815 ГОДУ

Утихла брань племен; в пределах отдаленных
Не слышен битвы шум и голос труб военных;
С небесной высоты, при звуке стройных лир,
На землю мрачную нисходит светлый мир.

Свершилось!.. Русский царь, достиг ты славной цели!
Вотще надменные на родину летели;
Вотще впреди знамен бесчисленных дружин
В могущей дерзости венчанный исполин

На гибель грозно шел, влек цепи за собою:
Меч огненный блеснул за дымною Москвою!
Звезда губителя потухла в вечной мгле,
И пламенный венец померкнул на челе!

Содрогся счастья сын, и, брошенный судьбою,
Он землю русскую не взвидел под собою.
Бежит… и мести гром слетел ему вослед;
И с трона гордый пал… и вновь восстал… и нет!

Тебе, наш храбрый царь, хвала, благодаренье!
Когда полки врагов покрыли отдаленье,
Во броню ополчась, взложив пернатый шлем,
Колена преклонив пред вышним алтарем,

Ты браней меч извлек и клятву дал святую
От ига оградить страну свою родную.
Мы вняли клятве сей; и гордые сердца
В восторге пламенном летели вслед отца

И местью роковой горели и дрожали;
И россы пред врагом твердыней грозной стали!
„К мечам!” - раздался клик, и вихрем понеслись,
Знамена, восшумев, по ветру развились;

Обнялся с братом брат; и милым дали руку
Младые ратники на грустную разлуку;
Сразились. Воспылал свободы ярый бой,
И смерть хватала их холодною рукой!

А я… вдали громов, в сени твоей надежной…
Я тихо расцветал, беспечный, безмятежный!
Увы! мне не судил таинственный предел
Сражаться за тебя под градом вражьих стрел!

Сыны Бородина, о кульмские герои!
Я видел, как на брань летели ваши строи;
Душой восторженной за братьями спешил.
Почто ж на бранный дол я крови не пролил?

Почто, сжимая меч младенческой рукою,
Покрытый ранами, не пал я пред тобою
И славы под крылом наутре не почил?
Почто великих дел свидетелем не был?

О, сколь величествен, бессмертный, ты явился,
Когда на сильного с сынами устремился;
И, челы приподняв из мрачности гробов,
Народы, падшие под бременем оков,

Тяжелой цепию с восторгом потрясали
И с робкой радостью друг друга вопрошали:
„Ужель свободны мы? Ужели грозный пал?
Кто смелый? Кто в громах на севере восстал?”

И ветхую главу Европа преклонила,
Царя-спасителя колена окружила
Освобожденною от рабских уз рукой,
И власть мятежная исчезла пред тобой!

И ныне ты к сынам, о царь наш, возвратился,
И край полуночи восторгом озарился!
Склони на свой народ смиренья полный взгляд -
Все лица радостью, любовию блестят,

Внемли - повсюду весть отрадная несется,
Повсюду гордый клик веселья раздается;
По стогнам шум, везде сияет торжество,
И ты среди толпы, России божество!

Встречать вождя побед летят твои дружины…
Старик, счастливый век забав Екатерины,
Взирает на тебя с безмолвною слезой.
Ты наш, о русский царь! оставь же шлем стальной,

И грозный меч войны, и щит - ограду нашу;
Излей пред Янусом священну мира чашу,
И, брани сокрушив могущею рукой,
Вселенну осени желанной тишиной!

И придут времена спокойствия златые,
Покроет шлемы ржа, и стрелы каленые,
В колчанах скрытые, забудут свой полет;
Счастливый селянин, не зная бурных бед,

По нивам повлечет плуг, миром изощренный;
Суда летучие, торговлей окриленны,
Кормами рассекут свободный океан,
И юные сыны воинственных славян

Спокойной праздности с досадой предадутся,
И молча некогда вкруг старца соберутся,
Преклонят жадный слух, и ветхим костылем
И стан, и ратный строй, и дальний бор с холмом

На прахе начертит он медленно пред ними,
Словами истины, свободными, простыми,
Им славу прошлых лет в рассказах оживит
И доброго царя в слезах благословит.

1815 г.