НА КУЛИКОВСКОТО ПОЛЕ
превод: Николай Хрелков
НА КУЛИКОВСКОТО ПОЛЕ
1.
Разлива се реката. С бавна скръб протича
и плиска се в брега.
В степта купни зад урвата надничат
с неведома тъга.
О, моя Рус! Невесто моя! Болно
прозира дългий път -
като на горд татар стрелата волна
впит в нашта гръд.
Път през полята, път през скръб и тайна,
Родино - твойта скръб!
Без страх вървя през таз мъгла безкрайна,
с теб, образ скъп.
Макар през нощ. Ще стигнем. И ще светнат
огньове надалеч.
В степта светите знамена ще трепнат
и ханский боен меч…
И вечен бой! Покой в душа се не оброня
сред кръв и прах…
Лети, лети през степен бурен коня,
лети без страх…
И няма край! Ту хълм, ту белег пътен…
Спри, спри!
Лети изплашен облак в свода мътен
и заник в кръв гори!
И заник в кръв! Сърцето кръв пролива!
Плачи, сърце, плачи…
О, няма мир! Размахва коня грива
и тропот глух ечи!
7 юни 1908
2.
В полунощ тук стъпките ни спряха -
безвъзвратно - няма път назад.
Зад Непрядва лебеди крещяха
и сега отново пак крещят…
Там зад нас гореща степ се стеле,
а пред нас - река и смъртен враг…
И отново полковете смели
няма да развеят боен стяг.
И глави склонили до земята,
някой казва: „Своя меч остри
и умри зарад делото свято,
не нахалост, но герой умри!”
Аз не съм ни пръв, ни сетен воин -
дълго, майко, ще си болна ти.
Помени в молитвата си своя
верен спътник в скръб и тъмнина!
8 юни 1908
3.
През нощта, кога Мамай обсеби
твойте широти,
в тъмното поле ний бяхме с тебе.
Знаеше ли ти?
Там пред Дон, разлян зловещо, мътно -
в нощните поля
слушах твоя молещ глас в шумът на
лебедни крила.
Като облак се в нощта провлече
княжа рат безкрай.
Под звънтящо стреме чух далече
майка да ридай.
В кръгове летяха нощни птици
в своя полет слеп.
И на стража тихите зарници
бдяха върху теб.
И погром над вражий стан вестяха
с кобен вик орли.
А Непрядва царствено красяха
белите мъгли.
През мъглите, над Непрядва спяща,
ти дойде без стон;
ти, в одежда светла и блестяща -
и не трепна моя кон.
Ти обля с вълни сребристи коня,
моя меч червен
и огрея бранната ми броня,
прашна върху мен.
Слънцето на сутринта съборен
вражий стан огря -
и лика ти чист, неръкотворен
в моя щит съзрях.
14 юни 1908
4.
Отново в скръбта си вековна
тревите привеждат се пак.
Ти викаш към мене отново,
далеч зад мъгливия бряг.
Конете ти степни безследно
изчезнаха, родна страна.
Обгръщат ни страсти победни
под мрака на щърба луна.
И в своята скръб изначална
вълк виещ под месеца щърб -
аз питам: що искаш, печална,
от мене и моята скръб!
Дочувам аз тътен от сеч и
проблясва татарски ханджар,
над родна Русия далече
сияе просторен пожар.
Обхванат от болка зловеща,
летя аз на белия кон.
И облаци буйни се срещат
високо в смрачен небосклон.
Повдигат се светлите мисли
в сърцето ми горестно пак
и падат там светлите мисли,
изгарящи в огън и мрак…
„Блесни, мое чудо чутовно!
Душа ми с тих плам осени!”
Развява се гривата конска…
След вятъра мечът звъни…
31 юли 1908
5.
С мъгли беди неотразими
забулват бъдещия ден.
Вл. Соловьов
Мъгла разстила се отново
над Куликовското поле -
като под облаци сурови
помръква бъдний ден далеч.
Зад тишината непробудна
и непрозирните мъгли
не стига гръм от боя чуден,
не бляскат мълнийни стрели.
Но аз предчувствувам - отново
дни нови на метежна смърт!
Над вражий стан се пак раздава
шум глух и лебеди крещят.
Сърце не ще заспи спокойно,
пак облаци висят над нас.
Тежи доспех като пред боя.
Моли се. Иде твоя час!
НА ПОЛЕ КУЛИКОВОМ
1.
Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.
О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь - стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной -
В твоей тоске, о, Русь!
И даже мглы - ночной и зарубежной -
Я не боюсь.
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь…
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль…
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль…
И нет конца! Мелькают версты, кручи…
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь…
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!
7 июня 1908
2.
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
За Непрядвой лебеди кричали,
И опять, опять они кричат…
На пути - горючий белый камень.
За рекой - поганая орда.
Светлый стяг над нашими полками
Не взыграет больше никогда.
И, к земле склонившись головою,
Говорит мне друг: “Остри свой меч,
Чтоб недаром биться с татарвою,
За святое дело мертвым лечь!”
Я - не первый воин, не последний,
Долго будет родина больна.
Помяни ж за раннею обедней
Мила друга, светлая жена!
8 июня 1908
3.
В ночь, когда Мамай залег с ордою
Степи и мосты,
В темном поле были мы с Тобою,-
Разве знала Ты?
Перед Доном темным и зловещим,
Средь ночных полей,
Слышал я Твой голос сердцем вещим
В криках лебедей.
С полуночи тучей возносилась
Княжеская рать,
И вдали, вдали о стремя билась,
Голосила мать.
И, чертя круги, ночные птицы
Реяли вдали.
А над Русью тихие зарницы
Князя стерегли.
Орлий клёкот над татарским станом
Угрожал бедой,
А Непрядва убралась туманом,
Что княжна фатой.
И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня
Ты сошла, в одежде свет струящей,
Не спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Освежила пыльную кольчугу
На моем плече.
И когда, наутро, тучей черной
Двинулась орда,
Был в щите Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
14 июня 1908
4.
Опять с вековою тоскою
Пригнулись к земле ковыли.
Опять за туманной рекою
Ты кличешь меня издали…
Умчались, пропали без вести
Степных кобылиц табуны,
Развязаны дикие страсти
Под игом ущербной луны.
И я с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой!
Я слушаю рокоты сечи
И трубные крики татар,
Я вижу над Русью далече
Широкий и тихий пожар.
Объятый тоскою могучей,
Я рыщу на белом коне…
Встречаются вольные тучи
Во мглистой ночной вышине.
Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моем,
И падают светлые мысли,
Сожженные темным огнем…
“Явись, мое дивное диво!
Быть светлым меня научи!”
Вздымается конская грива…
За ветром взывают мечи…
31 июля 1908
5.
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл. Соловьев
Опять над полем Куликовым
Взошла и расточилась мгла,
И, словно облаком суровым,
Грядущий день заволокла.
За тишиною непробудной,
За разливающейся мглой
Не слышно грома битвы чудной,
Не видно молньи боевой.
Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Над вражьим станом, как бывало,
И плеск и трубы лебедей.
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал. - Молись!
23 декабря 1908
