Владимир Солоухин

превод: Красимир Георгиев

ВЪЛЦИ

Ний вълци сме, малко останахме - сиви и диви.
С гърмящи двуцевки ни всяка година избиват.
Разстрелват ни често, без стон на земята се роним.
Но ний оцеляхме, макар да сме вън от закона.

Ний вълци сме. Малко сме. Ний сме сами единици.
Ний също сме кучета, но с непокорни душици.
За вас - тас с попара, за нас - глад в полето студено,
пътечки за звяра. През преспи мълчим настървено.

Вас вкъщи ви пускат при снежни виелици смутни,
а нас обкръжават ни хайките зли все по-плътно.
През процепи гледате, ний единаци сме хали.
Вий всъщност сте вълци, но свойта порода предали.

Вий също и сиви, и смели в началото бяхте,
но питомци нечии станахте и издребняхте.
Угодно слугувате, просите хлебец пристойно,
верига с нашийник е ваша награда достойна.

Ний вълци сме. Малко сме. Ний сме сами единици.
Ний вълци сме, на непокорство войници!
Щом тръгнем на лов, треперете, страха ще прегазим.
От всичко ний, вълците, кучета най-много мразим.

1964 г.

——————————

В ДУШАТА МИ ВЪЗНИКВАТ БАРИКАДИ

В душата ми възникват барикади.
Тълпа и калдъръм в покоя мой,
покрайнини, оратори, отряди,
предатели, жандарми - после бой!
Войските на закона ме застигат,
въстаниците орда са за тях -
въстаналата част от мен се вдига
срещу частта от мен, ковяща страх.
Какво от туй, че вкъщи тиха нощ е,
че редом спи нечуваща жена,
с неспирно скърцане и грохот още
сред мен се води гражданска война.

Свистят фугаси, търсят враг радари,
от кръв и огън яростен тандем…
Когото и тоз огън да удари,
то удря тъкмо мен, да, само мен!
Беда към барикадите ми гледа,
издига разорението глас…
Но който и да удържи победа,
то я удържам аз, да, точно аз!

И както винаги ме пак очакват
с въпрос към мен приятелите там:
„Е, как живееш? Здравето ти как е?”
Мълвя: „Върви кръвопролитна бран!”
Не вярвайте на тихите ми мисли,
в измамен облик крият се беди.
По-лошо от смъртта е, че заспиш ли,
и някой трети в миг ще победи.

——————————

КЪМ ПРИЯТЕЛИТЕ

Русия е жива отново,
щом живи сме в този свят…
Гробове, гробове, гробове -
не могат да се преброят.

В тила ги застрелваха, блика
към люде картеч и коси.
Къде са погребани, никой
не може днес да огласи.

Покри ги земята голяма
под равни вълни на треви.
В действителност гробове няма,
тя ями и дупки пови.

Убиваха хора тайно,
заравяха ги в тъма
в Тамбов, в Ярославл, в Полтава
и в Астрахан, в Кострома.

И в Петроград, обичайно,
разбира се, също в Москва.
Тези потоци безкрайни -
хора с куршум в глава.

На ордени кавалери,
свещеници, лекари са.
Селяни, землемери,
учители, мили в класа.

Под какви ли роси са изтлели,
недочакали сутринта,
гимназистките, плитки развели,
и момчетата-юнкери там?

Какви ли чада е отгледала
страната за страшно петно -
Пушкиновци и Грибоедовци,
герои на Бородино!

Русия могила братска е -
в редици един по един
в Казан, в Саратов, в Брянск
и в Киев, и в Крим…

Където съдба да те прати,
мъртвец ще настъпиш, знай.
Русия е гроб необятен,
той няма начало и край.

Събрано е в черната яма
имането цяло отвън:
и златоглавите храмове,
и ясен камбанен звън.

Имения, извори, паркове,
алеи в светлинен рой
и триумфални арки,
и бял манастирски покой.

В речния рай воденици
и мелници с крилен размах.
Старинни всекнижни редици
и старо сребро сред тях.

Конските гриви росни,
от панаир пъстрота,
празници и сенокоси,
милости и доброта.

Делнична скромност, да бъдем
в пролетния благослов.
Шаляпин, Рахманинов, Бунин,
Есенин, Блок, Гумильов.

На древни предания славни
познатия глас разбери.
Руски селца православни,
кедри, води и гори.

Русия е само могила,
Русия - под блок от тъма…
И все пак тя още е жива,
щом живи сме. Не е сама,

пазете се, трупайте сили,
приятели. Пак полетя!
Загинала не е Русия,
щом живи сме, жива е тя.

ВОЛКИ

Мы - волки, и нас по сравненью с собаками мало.
Под грохот двустволки год от году нас убывало.
Мы как на расстреле на землю ложились без стона.
Но мы уцелели, хотя и живём без закона.

Мы - волки, нас мало, нас, можно сказать, - единицы.
Мы те же собаки, но мы не хотели смириться.
Вам блюдо похлёбки, нам проголодь в поле морозном,
звериные тропки, сугробы в молчании звёздном.

Вас в избы пускают в январские лютые стужи,
а нас окружают флажки роковые всё туже.
Вы смотрите в щёлки, мы рыщем в лесу на свободе.
Вы в сущности - волки, но вы изменили породе.

Вы серыми были, вы смелыми были вначале.
Но вас прикормили, и вы в сторожей измельчали.
И льстить и служить вы за хлебную корочку рады,
но цепь и ошейник достойная ваша награда.

Мы - волки. Нас мало. Нас, можно сказать, единицы.
Мы волки, и мы никогда не смиримся!
Дрожите в подклетье, когда на охоту мы выйдем.
Всех больше на свете мы, волки, собак ненавидим.

1964 г.

——————————

ВНУТРИ МЕНЯ ВОЗНИКЛИ БАРРИКАДЫ

Внутри меня возникли баррикады.
Сперва толпа, булыжник мостовой,
Окраины, ораторы, отряды,
Предатели, каратели - и бой!
Войска закона движутся к заставам,
Для них повстанцы - дикая орда,
Та часть меня, которая восстала,
На часть меня, которая тверда.
Что из того, что тихо ночью в доме,
Что рядом спя не слышит и жена,
Как в беспрерывном скрежете и громе
Идет во мне гражданская война.

Свистят фугасы, крутятся радары,
Огня и крови яростный союз…
И кто бы ни клонился под ударом,
То я клонюсь, один лишь я клонюсь!
Страшна беда как все земные беды,
Разорены цветущие края…
Но кто бы ни одерживал победу,
То я её одерживаю, я!

Как и всегда с вопросами при встрече
Ко мне друзья, знакомые мои:
- Ну как живёшь, здоровье как?
Отвечу: - Идут кровопролитные бои.
Вы моему спокойствию не верьте,
Обманчив внешний благодушный вид.
Лишь одного боюсь я хуже смерти
Уснёшь, а кто-то третий победит.

1968 г.

——————————

ДРУЗЬЯМ

Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья…
Могилы, могилы, могилы -
Их сосчитать нельзя.

Стреляли людей в затылок,
Косил людей пулемет.
Безвестные эти могилы
Никто теперь не найдет.

Земля их надежно скрыла
Под ровной волной травы.
В сущности - не могилы,
А просто ямы и рвы.

Людей убивали тайно
И зарывали во тьме,
В Ярославле, в Тамбове, в Полтаве,
В Астрахани, в Костроме.

И в Петрограде, конечно,
Ну и, конечно, в Москве.
Потоки их бесконечны
С пулями в голове.

Всех орденов кавалеры,
Священники, лекаря.
Земцы и землемеры,
И просто учителя.

Под какими истлели росами
Не дожившие до утра
И гимназистки с косами,
И мальчики-юнкера?

Каких потеряла, не ведаем,
В мальчиках тех страна
Пушкиных и Грибоедовых,
Героев Бородина.

Россия - могила братская,
Рядами, по одному,
В Казани, в Саратове, в Брянске,
В Киеве и в Крыму…

Куда бы судьба ни носила,
Наступишь на мертвеца.
Россия - одна могила
Без края и без конца.

В черную свалены яму
Сокровища всех времен:
И златоглавые храмы,
И колокольный звон.

Усадьбы, пруды и парки,
Аллеи в свете зари,
И триумфальные арки,
И белые монастыри.

В уютных мельницах реки,
И ветряков крыло.
Старинные библиотеки
И старое серебро.

Грив лошадиных космы,
Ярмарок пестрота,
Праздники и сенокосы,
Милость и доброта.

Трезвая скромность буден,
Яркость весенних слов.
Шаляпин, Рахманинов, Бунин,
Есенин, Блок, Гумилев.

Славных преданий древних
Внятные голоса.
Российские наши деревни,
Воды, кедра, леса.

Россия - одна могила,
Россия - под глыбью тьмы…
И все же она не погибла,
Пока еще живы мы.

Держитесь, копите силы,
Нам уходить нельзя.
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья.